"Беда"


Страница 31

тику. Зима-то семь месяцев, а до первых овощей еще далеко.

Но этой осенью тайшетские ребята не отведали дома даров короткого сибирского лета. В первый же день учебы было объявлено, что седьмые, восьмые, девятые классы поедут в деревню Байроновку на уборку урожая, а десятиклассники будут проходить военную подготовку.

В деревню приехали ночью. Злобным лаем встретили шумную ватагу похожие на волков собаки. Никто из жителей не вышел. Видно, тут привыкли к бреху собак. Классный руководитель 8 «А» Ерим Григорьевич, протерев

вспотевшие толстые стекла очков, точно вставленные из карманного фонарика, подозвал старосту класса Кольку Соколова.

--Ты тут, Коля, старшим будь. Держитесь вместе. Как бы собаки не покусали. А я пойду председателя поищу.

--Ефим Григорьевич, нате, — предложил Коля суковатую палку. --В темноте дорогу ощупывать.

--Хозяйственный ты парень. - похвалил учитель. Он все еще не мог привыкнуть к практичной сметке юных сибиряков, их собранности, умению по-взрослому глядеть на мир.

--Это Джамиль по дороге прихватил, говорит, на всякий случай, от собак.

— Все равно спасибо.

Классный руководитель сделал несколько шагов и растаял во тьме. Собаки последовали за ним.

Колька каким-то чудом отыскал давно упавшую у дороги лесину и подозвал ребят. Примолкшие было восьмиклассники снова заговорили. Девочки намечали, как красиво приберут свое жилье, определят порядок дежурства. Мальчишки размышляли над тем, что же им придется делать и почему никто их не встретил. Желая подбодрить притихших девочек, ребята говорили излишне громко, не обращая никакого внимания на собак, снова окруживших их кольцом.

Ефим Григорьевич, сопровождаемый сворой, постучал в окно первой избы. Учитель отметил про себя, что с палкой в руке он чувствует себя гораздо увереннее. Собаки умолкли.

—Чего там? Входи. Дверь не на запоре. Мог бы сразу пойти, а не будить,— послышался недовольный, заспанный голос за окном.

Ефим Григорьевич вошел во двор. Собаки, поскуливая, остались на улице, кроме одной, которая пролезла в подворотню и села на крыльце. Учитель замешкался, остановился.

— Ну, кто там застрял? Дверей не найдешь?—послышалось уже в сенях.

— Да нет... Здесь собака...

 
Страница 32

Действительно, стоило Ефиму Григорьевичу смело шагнуть к двери, как пес отошел в сторону. В сенях чиркнула спичка и высветила чью-то бороду.

— Проходи в дом, добрый человек.

Только в избе почувствовал, как холодно на улице.

— Я с ребятами приехал на уборку,— начал Ефим Григорьевич,— мне бы председателя.

— Как раз живет он здесь. Сейчас председатель на току — там. молотилка куражится. Мужиков нет, одни бабы. Картошка в земле, снопы в поле... Делов много, людей мало у председателя,— жаловался дед. неторопливо прохаживаясь по просторной избе.

Он засветил лампу и спросил удивленно, будто только сейчас осознал:

— Учитель, а где же твои шпингалеты?

— Там, на улице.

— А-я-я! Замерзли, небось. Ночи-то уж зябкие! — торопливо надевая на босу ноги валенки, говорил хозяин.

— Да их много...

— Ничего, уместятся как-нибудь. Ты тут погрейся, я мигом.

Дед прытко исчез за дверью.

— Ребятки-и! Сюда, ко мне! Учитель тута, у меня!— доносилось с улицы.

Вскоре весь 8 «А» втиснулся в теплый дом. Дед суетился. Предлагал соснуть до утра.

Вначале ребята отнекивались, потом расселись, кто на лавки, кто прямо на пол вдоль стены и через полчаса уже спали крепким сном.

Засыпая, Джамиль думал, что хозяин дома чем-то похож на деда Кузю. А чём, он не мог сказать. Этот намного выше конюха, у него длинные линялые волосы, а борода и усы на удивление темные. Интересно, почему так? Хотел было спросить об этом спящих рядом Витю и Колю, но

было лень двигать языком. «Ладно, завтра спрошу»,—решил Джамиль, погружаясь в сон.

Утром первым проснулся Ефим Григорьевич; Сквозь сон он слышал, как хозяин дома кому-то шепотом выговаривал.

— Тише ты! Пусть соснут еще часок. Поди, устали с дороги твои помощники. Да и самой-то не мешало бы прилечь,— ласково предлагал дед.— Измаялись, небось, за ночь-то. Залезь на печку, отогрейся хоть.

Отошла уже, батя. Около пяти жутко хотелось спать. Боялась, как бы сонной в машину не угодить;

Голос был женский, охрипший и, видно, принадлежал

сильному человеку.

Учитель встал и кашлянул, подавая знак хозяевам, что проснулся.

Из-за печки показался дед. За ним вышла не уступавшая ростом хозяину молодая женщина.

 
Страница 33

-- Да будет тебе, батя...— перебила женщина и подала руку:— Евдокия Гавриловна.

-- Ефим Григорьевич, учитель математики,— ладонь классного руководителя исчезла в большой и сильной руке председателя.

Оба почувствовали на миг себя неловко. Но хозяйка тут же улыбнулась и спросила:

- Значит, помощников привезли? Это хорошо. А то ведь мужиков совсем нет. Рабочих рук не хватает. Тут еще ранняя осень.

Пока ребята спали, председатель колхоза и учитель решили, что мальчишки станут возить на гумно с поля

снопы. Тут нужна, как выразилась Евдойия Гавриловна, мужская сила, сметка — не так-то просто со скирдов брать вилами смерзшиеся снопы, затем укладывать их на фургоны так, чтоб не обсыпались колосья, да и с лошадьми управляться— хватка нужна. Девочки будут убирать картофель, а в помощь им — четверо ребят, так как сверху земля уже прихвачена морозом и тут опять без мужской силы не обойтись.

Около десяти утра заструились в окна первые лучи солнца, насухо вытирая наплакавшиеся за ночь стекла. На столе чернел большой чугун, Над ним курился пар, как дымок над вулканом. Вкусно пахло подгорелой картошкой и мясом. Этот запах разбудил ребят.

— Ну, помощники, как отдохнули? Настроение каково?— спросила приветливо Евдокия Гавриловна.

— Хорошо!— ответила за всех Нюра Мельникова, белобрысая румянощекая девчонка.

— А парни что молчат?—переспросила хозяйка, неся из-за печки целую охапку больших и маленьких деревянных чашек.

— Они у нас зато в работе спорые,— ответил Ефим Григорьевич,

Когда сели есть, кто за стол, кто возле подоконника, в дом вошел вчерашний огромный, белый, как одуванчик, дед. Ребятам показалось, что в избе сразу стало тесно. Запахло остро чесноком.

— Вот, ребятки, черемши солененькой к картошке. Пользительная больно штука. От цинги первейшее средство. Доктора говорят—не счесть, сколько витаминов в ней.

— Ага,— вырвалось у молчальника Кольки.— Дед Кузя тоже так говорил.

Ребята ели из одной чашки по два-три человека. Тушеная с мясом картошка была вкусна. Ребятам понравилось сладковатое мясо. Особенно налегал Гога. Он мастерски расправлялся с мясом и приговаривал:

-— Это к нашему приезду зарезали бычка...

— Какой же это бычок?—пробубнил Колька, неторопливо работая ложкой.— Разве у бычка такое мясо?

 
Страница 34

— У бычка мясо белее. Это коричневатое. У бычка разве такие ребра? — показал Колька на массивное, зубристое по краям, точно дробь катали на нем, ребро.

Как ни тихо говорили приятели, все же их услышал дед Гавриил. Он прищурил правый глаз. Лохматая, как хвостик бурундука, бровь упала на испещренное красными нитками, как лист бузины, веко. А левый глаз прямо таки буйствовал от смеха.

— Вкусно?-— спросил дед.

— Очень,— дружно ответили ребята.

— Вот и хорошо. Значит, не зря я трудился. Это, детки, мишук, Повадился он к нам. Тоже чует, что охотни-

ков-то не стало. За неделю двух коров задрал, разбойник. Одну из-под носа пастуха уволок. Пастух еле убег. Такого до войны не было... Вот я его и подкараулил в двух верстах отсюда. Завалил он добычу валежником, придавил бревнами, это, значит, чтобы никто утащить не мог. Умный зверюга. Я три дня караулил его. На четвертый день — пришел. Здоровенный, чертяка. Встал на дыбы и начал осматриваться— дескать, не видит ли кто его сокровища .Тут я выстрелил. Жаль было так бить... Но надо; Раз он повадился в деревню, значит, жди беды. Ошалелый он уже .А вот года три назад я с Андрюхой, ее мужем, зятем своим, белковали возле деревни Братска.

Будет тебе, батя,— перебила добродушно дочь.— Вечером расскажешь. Твоих историй не переслушать. Сейчас в поле пора: Так ведь, Ефим Григорьевич?

--Конечно,конечно,-- спохватился учитель, который тоже увлекся рассказом деда Гавриила...

--Кстати, детки, вынесите Белке,— попросил дед.— это чтоб она не боялась медвежьего духа.

Колхозные поля начинались сразу же за поскотиной,огороженной сосновыми жердями. Поля походили на небольшие островки среди океана тайги. Колхозникам приходилось кaждую весну защищать поля от наступающей тайги. На это уходило много сил и времени. Получалось так, что земли вокруг много, а поля — неказистые.

Евдокия Гавриловна привела ребят на небольшое картофельное поле. Мальчишек всех бригадир тетя Паша, с печальными глазами женщина, повезла на подводах к скирдам, напоминающим старые, почерневшие от времени бараки.

Витька, Гога, Колька, Джамиль принесли лопаты и пилы. Девочки притащили старые корзины и ведра.

-- Вот, ребята, ваше поле. Здесь полтора гектара. Думаю, вас не надо учить. Уже большие. Кто старший будет?

 
Страница 35

--Он.

— Как зовут-то?

— Джамиль.

— Имя-то какое чудное. Прозвище, что ли?— спросила Евдокия Гавриловна.

— Не-е. Зовут так...— почему-то зарделся Джамиль, а девочки хихикнули.

— Так вот, Джамиль, чтоб у меня порядок был здесь...— Голос Евдокии Гавриловны стал сухим.— Мне еще надо с харчем уладить, с ночевкой,— осматривая жухлое поле, рассуждала вслух председатель.— С полдюжины я заберу к себе. Вот остальных куда?—И, уже как к взрослому, она обратилась к старшему группы:—Это, Джамиль, первое поле. Таких одиннадцать. До снега надо убрать. К обеду пришлю харч и подводы. Куда возить — скажу после.

Когда ребята начали копать картофель, земля уже закурилась, застывшие в бороздах лужицы залучились разводьями. От холода стыли пальцы. Видя,как эвакуированные девочки потирают застывшие руки, Джамиль предложил:

— Колька, разведи костер. Видишь, мерзнут?

Колька мастерски разводил костры — искусству этому он научился на рыбалке. В любую пору мальчишка мог одной спичкой развести огонь. Вот и сейчас он не спеша собрал пучка два сухих сосновых веток, надрал лохматившуюся, тонкую, как папиросная бумага, бересту. Колька знал, что, сдирая так бересту, он не портит дерево. Набрав с разбитой молнией сосны лучин, Соколов моментально разжег костер. Когда пламя стало сильным, он положил крест-накрест сверху толстые комки.

— Девчонки, грейте руки,— предложил Коля.

Теперь дела пошли веселее; девочки выбирали из гнезд картошку споро. А часа через два и земля была уже не такой стылой. Практичный Колька засыпал в горячую золу ведро картошки.

— На обед «рябчики» будут,—пояснил он...

Разгоряченные работой ребята сбросили телогрейки.

Позади их высились уже две большие кучи картофеля, в бороздах рыжела ботва. Обрадованный теплым днем, где-то поблизости трудился дятел. Низко над полем, гогоча, пролетели гуси, немного погодя, будто сброшенный кем-то с макушки высушенной лиственницы, тяжело промахал крыльями красноглазый глухарь.

— Вот бы кого на обед,— провожая взглядом птицу, сказал Гога. И вдруг все почувствовали, как хочется есть,

-— А чего обед не везут?— спросила Нюрка Джамиля.

— Заняты, наверное. Видишь, и подводы нет картошку возить,— ответил старший — Давайте еще мешка три накопаем, там, может, и подвезут обед.

 
<< Первая < Предыдущая 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая > Последняя >>

JPAGE_CURRENT_OF_TOTAL